Перекресток Востока и Запада

Арнис де мано > Перекресток Востока и Запада

Автор: Михаил Ингерлейб

Филиппины представляют собой островное государство, которое справедливо гордится своей самобытной историей и культурой. Но более чем 300-летнее владычество испанской короны, затем американское правление и кратковременная японская оккупация, географическое расположение на перекрестке дорог из Японии, Китая, Юго-Восточной Азии в Европу и Америку неизбежно наложили свой отпечаток. Из этого смешения Востока и Запада возник совершенно уникальный букет.

Когда начинается разговор о боевой культуре Филиппин, всегда возникает знаменитый эпизод гибели Фернандо Магеллана в бою с островитянами. Это историческое событие стало символом свободы и независимости. Театрализованные представления этого сражения уже давно стали неотъемлемой частью массовых действ, ежегодно проводящихся на Филиппинах. Нет нужды подробно описывать всю дальнейшую историю, она достаточно подробно освещена в лежащей перед вами книге. Главное, что первый контакт с европейской цивилизацией определил и дальнейшее развитие традиционной боевой культуры. Столкнувшись с самой изощренной в то время испанской системой фехтования, свободолюбивые островитяне были вынуждены, волей-неволей, и перенимать опыт и изыскивать ему противодействие. В результате возникла система боевых традиций, скрытно культивировавшаяся до начала XX века. Изощренная методология и теория испанского (кстати, обо-еручного) фехтования органично слилась с типичными для Востока методами тренировок, чисто азиатским терпением и скрупулезностью. И длилось это противостояние и боевая проверка ни много — ни мало: три сотни лет.

Пришедшие на смену испанским колонизаторам американцы высокомерно махнули рукой на «забавы дикарей», разрешив деятельность любых школ и проведение боев: пускай население «выпускает пар». И когда во всем мире навыки владения холодным оружием уступали место оружию огнестрельному, филиппинский крестьянин по-прежнему мог надеяться лишь на палку и боло при защите своей жизни и имущества. А времена был очень неспокойные...

А окончательно отточили боевые техники островитяне при японской оккупации во время II Мировой войны. Уж тут действительно, малейшая условность могла стоить жизни.

После войны боевые школы стали появляться не только на Филиппинах, но и на Гавайях и в Калифорнии, куда эмигрировало большое количество филиппинцев. Сначала эти школы носили замкнутый этнический характер, особенно в Соединенных Штатах, где филиппинские общины держались весьма замкнуто. Но потом, по мере роста интереса к боевым искусствам во всем мире, преподавание эскримы постепенно стало приобретать и коммерческий интерес.

На сегодняшний день нет единого термина, обозначающего это боевое искусство. Жители острова Себу используют испанский по своему происхождению термин «эскрима» (т. е. «стычка», «схватка»). Таким же распространенным и приемлемым названием является «арнис». Это слово тагальского происхождения (тагальский — официальный язык Филиппин). Кроме этого используется «панандата», «армас де мано», «эспада и дага», «синавали» и ещё добрая дюжина терминов.

Заметное отличие арниса и эскримы от большинства других направлений Дальнего Востока и Юго-Восточной Азии состоит в том, что обычный для этих регионов подход — сначала голые руки, а затем оружие, как продолжение рук, — в филиппинских школах перевернут точнехонько наоборот. Здесь с начала занятий берут в руки именно оружие. Может, эта традиция связана с тем, что пытаться бить руками и ногами такого наиболее характерного противника «изобретателей» эскримы, как закованный в жесткую кирасу испанец, не совсем удобно. Поэтому исторически сложившаяся технология обучения бойца начинается с работы оружием: сначала палкой, потом острым оружием (боло или мачете). Потом идут техники разоружения и только затем собственно работа голыми руками и ногами. При этом необходимо заметить, что современная эскрима представляет собой настоящую школу боевых искусств, в полном значении этого слова, которое мы привыкли вкладывать, говоря о японских, китайских, корейских школах. Имеется разработанная систематика техник и подходов к их изучению, устоявшаяся традиционная методика преподавания, собственная философия и символика. (Кстати, философия эскримы — еще один интереснейший культурный пласт: очень необычная смесь даоско-конфуцианских идей с католическим мистицизмом).

Очень короткий временной промежуток (всего в одно поколение) между широким и активным использованием эскримы в реальных боевых действиях и её «выходом» к широкой публике не оставляют места даже предположению о «формализации» техник боя. Эксперт эскримы будет трудным противником для представителя любого из «классических» единоборств.

Немалую роль в растущей популярности эскримы в Америке сыграла именно её практичность. Знание техник работы с оружием позволяет невооруженному гораздо успешнее противостоять вооруженному противнику, что создает немалые проблемы для представителей других направлений. У безоружного поклонника эскримы гораздо больше шансов отбиться от вооруженного хулигана с ножом или монтировкой, чем у представителей многих спортивных стилей.

Российским любителям мало знаком "рисунок боя" в стиле эскримы. Это связано и с географической удаленностью, да и политическая обстановка до последнего времени мало способствовала взаимному узнаванию. Только экраны телевизоров и кинотеатров, на которых в последние годы появляется всё больше и больше эскримадоров, как-то пытались восполнить это...

Первое явление эскримы на «большом экране» произошло в последнем фильме Брюса Ли « Смертельные игры». Роль бойца эскримы сыграл Дэн Иносанто — филиппинец, специалист во многих областях боевых искусств, достигший в тот момент признания в каратэ, а ныне — активный пропагандист и последователь основанной Брюсом Ли школы «Джет Кун До», ныне фактический её руководитель. Внимательный зритель узнает его в защитнике первого этажа пагоды — в халате и чалме.