«Искусство невидимости» принца Моринаги

Обратим внимание, что в тот период, о котором мы рассказываем, «законодателями мод» в боевых искусствах были не столько самураи, сколько наследственная аристократия. Примечательной особенностью бу-дзюцу той эпохи была вера величайших воинов в силу заклинаний, молитв, магических действий и амулетов. Порой они могли достичь немалого мастерства в «тайных искусствах», правда в основном их возможности объяснялись не силой заклинаний, а ловкостью тела.
   Одними из самых умелых «магических воинов» считались члены императорской фамилии. Их обучали специальные инструкторы, в том числе прибывшие из Китая, где магия давно стала частью воинской традиции. Особым умением, например, отличался принц Моринага, сын императора Го-Дайго (XIV в.). Моринага был прекрасно знаком с китайскими трактатами по военному искусству, высоко ценил философа и полководца Сунь-цзы. Сам Моринага выделялся высоким боевым мастерством, которое, вероятно, изучал у тех же китайцев. Не случайно древняя хроника «Тайхэки», восхищаясь его боевой подготовкой, сравнивает принца именно с китайскими мастерами: «Он мог перепрыгнуть глубокий ров более ловко, чем сам Цзян Ту, а совершенствуясь в мастерстве фехтования, следовал заветам Цзы Фана, и не было такого, даже самого короткого наставления по воинскому искусству, которое бы он не прочитал». (Цитируется по: McCullough H. The Taiheiki, A Chronicle of Medieval Japan. Colombia University Press, New York, 1959, p. 30.) О нём рассказывали, что он мог становиться невидимым и в таком виде передвигаться на большие расстояния. И однажды это тайное искусство спасло ему жизнь.
   Во время затяжной войны Намбокутё между императором и бакуфу первый вынужден был спасаться бегством. Гонениям подвергся и его сын принц Моринага; после падения Акасаки ему пришлось скрываться вместе со своим другом и наставником, великим воином Кусуноки Масасигэ. Они укрылись в монастыре Ханьядзи в городе Нара. Но однажды к их обители подъехал отряд преследователей, которые сумели разузнать, где скрываются беглецы. Сражаться с таким количеством воинов было бессмысленно. И принц Моринага решил воспользоваться своими знаниями магического искусства.
   В главном зале Будды он увидел три огромных китайских ларца на ножках, в которых хранилась драгоценная Дайханнья-сутра. Крышки двух ларцев были заперты на замок, но третий ларец оказался открыт – монахи забыли закрыть его после последней молитвы, – и было видно, что более половины сутры, хранившейся там, отсутствует. Принц, не торопясь, сел именно перед этим ларцем, положил священные писания себе на голову и начал мерно произносить какие-то заклинания. И внезапно он исчез из виду, будто растворился в воздухе.
   Примечательно, что здесь магическое искусство сочеталось с немалой ловкостью. На самом деле принц сумел спрятаться в открытом ларце. Самураи, ворвавшись в зал Будды, обыскали все углы, проверили два закрытых ларца, но так и не догадались заглянуть в открытый, где и укрылся принц. Самураи, успокоенные обыском, вышли из зала, но внезапно кому-то из них пришла в голову идея, что принц может скрываться под ворохом сутр именно в открытом ларце. Они вновь вернулись в зал, быстро подскочили к открытому ларцу, внимательно осмотрели его, но никого там не обнаружили! Разочарованные самураи удалились. Оказалось, что принц, пока их не было в зале, догадался перебраться в один из закрытых ларцев.
   На следующий день принц Моринага решил всё же покинуть ставшее опасным убежище. Обрядившись в бродячего ямабуси и изменив свою внешность, Моринага спокойно вышел из Нары, кишевшей преследователями, и продолжил свой путь.
   Магическое искусство издавна превратилось в Японии в составную часть всякого воинского обучения. Им увлекались многие члены императорской семьи. Император Сёко (правил в 1412–1428 гг.) даже несколько переусердствовал в своем увлечении магией. Он справедливо считал, что магическое искусство может открыться человеку только в результате строжайшей самодисциплины и долгой практики. В основу собственного подвижничества он положил полное воздержание от сексуальных связей и в конце концов умер, так и не оставив после себя детей (Murdoch J. A History of Japan. Vol. 1. London, 1925, p. 584).